Тусклый свет лампочки заполняет пространство крошечной кухни. По углам прячется темнота. Дым горящих сигарет образует причудливые формы.
Под ножку стола подложен cкрюченный втрое спичечный коробок. В масле недоеденных шпрот кружатся окурки. Коллекционное "Шато Лафит" косо глядит на опустевших "Журавлей".
Она. Казалось бы, весь её образ, само её существование должно быть совершенно неуместно в стенах этой комнаты. Но нет. Шикарное вечернее платье, дорогие туфли и почти догоревшая сигарка на изящном мундштуке удивительно гармонируют с потрескавшейся штукатуркой и трещинами на потолке. Она сидит, закинув ногу на ногу, на самом краю стула. Её глаза быстро бегают по написанным от руки строчкам на листе. Прочитанные страницы отбрасываются ею и, совершив несколько кругов в воздухе, плавно приземляются на пыльный деревянный пол. Её лицо, с дорожками потекшей туши напряженно, распущенные волосы спадают вниз, эмоции сменяются неустанно. Иногда она прерывается, закрывает глаза и переводит дыхание. Поджигает очередную сигарку, делает несколько глотков из большого винного бокала. Она не смотрит на Него. Чтобы не поймать его взгляд. Не может, пока не дочитает. После небольшого перерыва, вновь углубляется в чтение.
Он. Наблюдает за ней. Странно спокоен, хоть она и читает сейчас, при нем, главное откровение его жизни. Откровение о ней. Труд, который вынашивался годами и теперь, прорвавшись, за несколько ночей оказался на бумаге.
Он курит сигарету за сигаретой и лишь это может выдать величину его волнения. От её присутствия, в большей мере, чем от страха быть непонятым.
Он встает, подходит к окну. Лишь когда он оказывается к ней спиной, она бросает на него взгляд. Он оборачивается, но она снова погружена в чтение. Он ходит по комнате, потом вновь садится напротив.
Он ждёт, пока последний лист выпадет из её рук. Тогда она поднимет голову и их глаза встретятся. В её взгляде все отразится. Она будет молча, пристально смотреть. По её щекам будут течь слёзы. Тогда он улыбнётся. А она будет улыбаться в ответ. И первые лучи солнца постучатся в окно.
Под ножку стола подложен cкрюченный втрое спичечный коробок. В масле недоеденных шпрот кружатся окурки. Коллекционное "Шато Лафит" косо глядит на опустевших "Журавлей".
Она. Казалось бы, весь её образ, само её существование должно быть совершенно неуместно в стенах этой комнаты. Но нет. Шикарное вечернее платье, дорогие туфли и почти догоревшая сигарка на изящном мундштуке удивительно гармонируют с потрескавшейся штукатуркой и трещинами на потолке. Она сидит, закинув ногу на ногу, на самом краю стула. Её глаза быстро бегают по написанным от руки строчкам на листе. Прочитанные страницы отбрасываются ею и, совершив несколько кругов в воздухе, плавно приземляются на пыльный деревянный пол. Её лицо, с дорожками потекшей туши напряженно, распущенные волосы спадают вниз, эмоции сменяются неустанно. Иногда она прерывается, закрывает глаза и переводит дыхание. Поджигает очередную сигарку, делает несколько глотков из большого винного бокала. Она не смотрит на Него. Чтобы не поймать его взгляд. Не может, пока не дочитает. После небольшого перерыва, вновь углубляется в чтение.
Он. Наблюдает за ней. Странно спокоен, хоть она и читает сейчас, при нем, главное откровение его жизни. Откровение о ней. Труд, который вынашивался годами и теперь, прорвавшись, за несколько ночей оказался на бумаге.
Он курит сигарету за сигаретой и лишь это может выдать величину его волнения. От её присутствия, в большей мере, чем от страха быть непонятым.
Он встает, подходит к окну. Лишь когда он оказывается к ней спиной, она бросает на него взгляд. Он оборачивается, но она снова погружена в чтение. Он ходит по комнате, потом вновь садится напротив.
Он ждёт, пока последний лист выпадет из её рук. Тогда она поднимет голову и их глаза встретятся. В её взгляде все отразится. Она будет молча, пристально смотреть. По её щекам будут течь слёзы. Тогда он улыбнётся. А она будет улыбаться в ответ. И первые лучи солнца постучатся в окно.
Сб 17 Февраль 2018 22:15