День мой начался с общественного транспорта. Я буквально каждый день пользуюсь услугами перевозки пассажиров, и, казалось бы, не стоит уделять этому огромного значения, но моё внимание привлёк один маленький мальчик, который зашёл через одну остановку от моей.
Одет он был, скажем так, по школьному. Не удивился бы, если под его курткой были идеально выглаженная рубашка с галстуком и пиджак. Поверх куртки был, конечно же, портфель, который был в раза два больше него самого. Совсем детей замучила эта система образования.
Зайдя в транспорт он, так же, как и я, забился в угол задней части троллейбуса, причём практически уткнувшись лицом в мою грудь. В тот момент я подумал, что он интроверт. Рост у него был около 1,25 или чуть больше. Мал ещё совсем, может, класс четвёртый или пятый.
Так мы проехали остановки три или четыре, прошу прощения за вечную неопределённость. И после этого долгого путешествия с точки А в точку В, этот маленький мальчик начал озираться по сторонам. По началу я не понял, что такое, из-за чего же он так пристально всматривается в утреннюю, вечно куда-то спешившую толпу, а потом меня осенило: к нему не подошёл кондуктор. Не знаю, был ли у него проездной, льготная карта, или же он желал расплатиться наличными, но, по логике, проездного у него не было, и визит кондуктора, всё же, обошёлся бы ему в монетку.
Пока мы ехали, я всё думал: "Он мог бы сам подойти к кондуктору, протянуть ту самую монетку, оплатить свой проезд и сказать:
- Вы ко мне долго не подходили, и я решил подойти сам. Ваш водитель отлично водит эту огромную электрическую машину, и я всем очень сильно доволен. Я горжусь что сегодня сел в этот троллейбус, а не в маршрутку, на которой езжу в школу практически каждый день."
Потом я отсёк эту мысль, вспомнив, что он, возможно, интроверт. Но всё же, этим действием и этими словами какой-то маленький мальчик, которых вечно недооценивают взрослые, мог сделать свой день, день кондуктора и день прочих пассажиров, увидевших и услышавших его слова, чуточку ярче, в эти тусклые осенние дни. И, возможно, мог бы даже преподать урок этим самым взрослым, и даже изменить судьбы некоторых людей, которые бы перед тем, как кого-то обмануть, задумались о своих действиях. Но мальчик ничего не говорил и продолжил так же стоять рядом со мной и озираться.
Так получилось, что он выходил на моей остановке, и, когда троллейбус приближался к остановке, мальчик готовился покинуть транспорт, всё так же озираясь в сторону кондуктора. В тот момент в моей голове сверкнула мысль: "Его день начался с обмана, но что в этом плохого? Да, он не сделал день людей чуточку лучше, но он сэкономил немного денег в этом животном мире, а теперь сможет потратить их на что-нибудь для себя. Вдруг он захочет в школе что-нибудь поесть, а ему не будет хватать нескольких монеток, а то и вовсе всей суммы стоимости проезда? Маленькое зло, во имя небольшого добра. В конце концов, - успокаивал я себя, - Он мог поделиться лакомством, купленное на эти деньги со своим другом, параллельно рассказывая ему о том, что купил это лакомство на деньги, которые сэкономил на транспорте, и поделился бы с другом не только какой-нибудь там булкой, а ценным жизненным уроком, который, быть может, поможет этому другу выжить в будущем?".
Троллейбус остановился. Мальчик вышел, я вышел за ним. Вышел, и увидел, как этот самый мальчик перебегает через дорогу, и, перебежав, оглядывается на троллейбус, чтобы убедиться не гонится ли за ним кто-нибудь, чтобы отобрать его кровные. В тот момент я с улыбкой вздохнул. Инстинкт самосохранения дал о себе знать.