Первое знакомство с будущим зятем. Было это ещё в школьные годы моей дочери. Было ей 13 лет, её друзьям, соответственно, тоже.
Сижу как-то за компом, составляю план практического занятия по вычерчиванию перспективы интерьера. Дитё пошло гулять с друзьями. Вгрызаюсь в цели и задачи, тихо проклиная Министерство Науки и Образования, которое приказало улУчшить и углУбить, симулируя бурную деятельность. У всех нормальных людей – воскресенье, а у меня опять – вторая смена! Типичное воскресенье типичной российской училки начала 21-го века.
Вдруг возвращается дитё и с порога верещит:
- Наших бьют!
- В смысле? – невозмутимо допечатываю фразу про то, как ученики послушно берут карандаши и линейки и приступают к выполнению задания.
– Мама!
Дитё сбивчиво описывает, как они с Леркой, Денисом и Ильёй мирно прогуливались в соседнем дворе и повстречали ужасных девочек, с которыми в контрах. И эти девочки так возбудились от вида их мирной компании, что позвали своих друзей-хулиганов, и теперь их всех нужно спасать!
Хмыкаю – ну-ну! Быстро собираюсь и на максимальной скорости несусь в соседний двор, на разборки. Выруливаю за угол и вижу человек 20 подростков, крики и энергичную жестикуляцию в толпе. Мне сразу захотелось вернуться к компу, и Министерство науки и образования стало казаться добрым и мудрым ангелом, оберегающим мою трепетную психику от невероятных стрессов и участия в массовых беспорядках. Мысленно говорю себе: «Спокойно! Спокойно, дорогая! Это всего лишь дети!». А дитё мелкой трусцой бежит рядом и как в мультике подзуживает: «А ещё они… называли тебя жёлтым земляным червяком! Да-да!»
Вклиниваюсь в середину толпы! Моя и Лерка сразу встают ко мне поближе. Пацаны отрезаны другими участниками конфликта и заняты переговорами (драться с толпой – бздляво, и в планы не входило, но защищаться надо). Слышу возгласы про брата, который сидел, про батю, про маму – представляю вмиг всю эту толпу разъярённых родственников... Неее, родственники нам тут не нужны!
- Так, молодёжь! Что произошло? – вижу перед собой тоненькую девчонку с обиженным лицом и агрессивно распушённым хвостом на макушке. Она недовольно покосилась на меня. – Ваша версия? Говори!
Народ примолк, девчонка поправила чёлку, соображая, что мне навешать лапши на уши, как маме, не получится. И коротко объяснила, что сидела на лавочке с подругой, а Лерка, проходя мимо, назвала её нехорошим словом на букву Ш, и слово это - не Шалунья!
- О как! – я удивлённо вздёргиваю брови и смотрю на своих, мол, ещё и врёте! – Таааак! Понятно - дальше.
Девчонка, видя мою реакцию, приободрилась.
Дальше девчонки позвонили всем своим друзьям, и набежало их человек 10-12 – поучаствовать в массовом побоище, благородном деле защиты девочек от жутких оскорблений. Особо воинственные защитники тут начали галдеть, мол, где это видано…
- Ша, молодёжь! Надеюсь, что мальчики понимают, что нарываются сейчас на статью, постановку на учёт и разборки с ментами? – они опять зашумели, но я повысила голос. - А к этому – взвинченные нервы родителей и испорченное настроение? Оно вам надо?
Все притихли, смотрю на девчонку:
- Вас оскорбили. ПОходя, поэтому вдвойне обидно. Вас устроит, если вам принесут извинения?
Она приосанилась, в глазах мелькнуло «Нет! Не устроит - только море крови!», но всё же выдавила из себя:
- Да.
Поворачиваюсь к Лерке:
- Извиняйся!
Та пролепетала все слова, которые, по мнению оскорблённой стороны, должна была сказать. И только увидев, что у девчонки в глазах мелькнуло торжество, я выцепила из толпы Дениску и Илью. И - можно сказать "за шиворот" - повела их домой.
- Крутая у тебя мама! – сказал Илья.
Деточка, если б ты знал…
Тут я вспомнила, что предстоит дописывать этот чёртов план занятия! Господи! А можно я ещё пару-тройку конфликтов улажу, а? Только не бы не писать эту нудистику!