У нас в общаге в трешке жили три товарища: один - длинный, другой - мелкий, а третий - коренастый такой, среднего роста. Тот, который длинный и худой, постоянно на посылках был: хлебушка купить, сигаретку стрельнуть, хавчик приготовить. Времена были тяжелые - 90-е.
Как-то раз, сидя на общажной вахте, вижу: поздно вечером заносят длинного (имя ему - Леонид, в простонародье просто - Лёлик) лицом вниз, за руки-ноги, в тонне крови и бессознательном состоянии. Рядом с ВУЗом был кафе-бар стремно-сомнительного содержания, где на тот момент тусовались либо блатные, либо отшибленные на всю голову студенты с лавэ. Вечером там по пьяному делу можно было легко на заточку напороться, и потому умные и спокойные люди туда не ходили. НО! Раз в жизни можно же и шикануть! И потому Лёлик с друзьями решили там чего-то отметить.
Друзья ботали по понятиям, а Лёлик по понятиям, к сожалению, мог только шестерить. Но смелая душа, воспарившая благодаря парам алкоголя, с высоты своей пьяной офигенности вспомнила, что она - свободный гражданин свободного государства, и решила разгуляться на всю катушку посредством подката к даме, сидевшей за соседним столиком. К сожалению, тем перцем, с которым сия дама пришла, был майор российской армии, не менее бритый и коренастый, чем ребята, сидевшие с ним за столом. Конечно, чтобы не уронить честь мундира, он, буквально в двух словах, пояснил Лёлику, что держаться нужно от девушки несколько дальше, чем он планировал, и рассчитывать ему не на что. Но то ли было шумно, и Лёлик не все услышал, а может быть пары алкоголя вынесли его на ту степень понимания окружающей действительности, когда все становится индифферентно... История об этом умалчивает. Зато сохранилось описание полета Лёликова тела через два столика с приземлением головой в барную стойку. Друзья Лёлика подскочили, быстренько "по феньке" извинились и забрали тело.
Утречком ранним, на единственной на этаже кухоньке, сидя на корточках у стеночки, Лёлик, видимо, осознавал содеянное вчера, низко склонив голову и демонстрируя шикарнейший рубец на бритой макушке. Два товарища, покуривая напротив, тихо посмеивались, и периодически от них доносилось:
- Лёлик, улыбнись!
- Лёлик, ну улыбнись!
На каждую фразу Лёлик отвечал неопределенным мычанием. Но то ли настойчивость ребят сыграла свою роль, то ли Лёлик мысленно простил себя за все, что было, и отпустил ситуацию, однако, в какой-то момент, на очередное "Лёлик, улыбнись" он поднял голову, посмотрел на сокомнатников и, лихо открыв рот, с чувством протянул:
- Да от*битесь вы уже! Ы-ы-ы!
Коридор тут же озарился здоровым детским смехом стоящих напротив верзил. У Лёлика отсутствовали практически все передние зубы.